68bc3e5e4b187c10ed71503e1ed62485 Перейти к контенту

Марина Влади.Чары "Колдуньи"


Рекомендуемые сообщения

В 1950–1960-х годах Марина Влади казалась новым кинотипажем - символом женственности. Советский зритель стал узнавать Марину после выхода на экраны фильма "Колдунья" А.Мишеля. Красавица-дикарка, готовая в любой момент ускользнуть от людей в лесные глубины, воспринималась как нечто экзотическое, но родное, "свое".

Автор: GiveMeKiss

Дата: 25 июля 2007

vladikol.jpg

Маринка, слушай, милая Маринка!

Кровиночка моя и половинка!

Ведь если разорвать, то - рубь за сто -

Вторая будет совершать не то!

Маринка, слушай, милая Маринка,

Прекрасная, как детская картинка!

Ну кто сейчас ответит - что есть то?

Ты, только ты, ты можешь - и никто!

Маринка, слушай, милая Маринка!

Далекая, как в Сказке Метерлинка,

Ты - птица моя синяя вдали,-

Вот только жаль - ее в раю нашли...

Эти строки Владимир Высоцкий посвятил своей любимой женщине - Марине Влади. Так кто же она, "загадочная, синяя птица"?

Марина Де Полякова-Байдарова родилась 10 мая 1938 года в Верховьях Сены в прекрасной семье русских актеров-эмигрантов. Позже весь мир будет узнавать ее по имени-псевдониму Марина Влади. Ее мать – русская балерина, отец – исполнитель романсов в Русской опере в Париже, а сестры играют в театре. Стать второй Анной Павловой, Влади было не суждено, но балетная пластика и яркая внешность наповал сразили кинорежиссеров. Занимаясь танцами в балетном классе Парижской Оперы, уже тогда она начала сниматься в кино, пока в качестве статистки. В 11 лет она снимается в эпизодической роли в мелодраме Ж.Жере "Летняя гроза", где главную героиню играла старшая сестра Влади, актриса Одиль Версуа.

Накопившую опыт за четырехлетний период съемок в итальянских и французских комедиях и мелодрамах, режиссеры (Жан-Люк Годар, Марко Феррери, Орсон Уэллс, Фальстаф) начали приглашать Влади на главные роли:

Первосортная девушка - 1953

Первая любовь - 1953

Колдунья - 1956 (по мотивам повести А. И. Куприна «Олеся»)

Преступление и наказание - 1956

Принцесса Клевская - 1960

Современная история: Королева пчел - 1963

Полуночные колокола - 1965

Две или три вещи, которые я знаю о ней - 1966

Сюжет для небольшого рассказа - 1969

В 1950–1960-х годах Марина Влади казалась новым кинотипажем - символом женственности. Советский зритель стал узнавать Марину после выхода на экраны фильма "Колдунья" А.Мишеля. Красавица-дикарка, готовая в любой момент ускользнуть от людей в лесные глубины, воспринималась как нечто экзотическое, но родное, "свое".

В конце 1950-х годов Марина Влади выходит замуж за режиссера Р.Оссейна. Она начала сниматься в его картинах, родив двух сыновей, Игоря и Пьера. Союз Влади и Оссейна был не только семейным, он принес и творческие плоды. Среди их совместных работ - "Ночь шпионов" 1959, "Приговор" 1959, отмеченный на международном Московском КиноФестивале, "Ты - яд" 1960.

После последовало еще много ролей в кино, но о фильме "Их двое" 1977 не упомянуть нельзя. В этой картине Влади играет комендантшу женского общежития. У нее чувствительное сердце и жесткие нравственные установки. Социальное положение не позволяет ей заводить любовные интриги. Тем активнее вмешивается она в личную жизнь своих друзей и подчиненных. В этом фильме Влади сыграла вместе с В.С.Высоцким, своим вторым мужем, о котором после его смерти написала книгу "Владимир, или Прерванный полет" (1989).

С Высоцким Марина познакомилась в Театре на Таганке в 1967 году. Прекрасную нимфу потряс талант Владимира, его голос, песни, которые он готов был петь Марине Влади все ночи на пролет. Высоцкий словно вихрь молниеносно ворвался в ее жизнь и сердце. Для друзей и знакомых Владимира его роман с знаменитой актрисой Мариной Влади казался безумием. Но, несмотря на колоссальные трудности, они стали жить вместе. 13-летний брак с Высоцким остался бездетным.

Если сейчас выйти на улицу и спросить у первого встречного, что он знает о Марине Влади, то человек без промедления ответит: "Марина Влади - «колдунья» и жена Владимира Высоцкого".

Про их любовь и сейчас вспоминают с замиранием сердца. Некоторые говорят, что чувства, так сблизившие Марину и Владимира, вовсе не любовь, а гораздо больше, чем любовь. На долю Марины Влади выпало много страданий, связанных с Высоцким. Ей было невыносимо смотреть, как пьет любимый мужчина - она улетала в Париж и... снова возвращалась. Но рассказ о романе Марины и Владимира - совсем другая история.

После смерти Владимира Высоцкого Марина начала жить в гражданском браке с Леоном Шварценбергом, известным профессором-онкологом. Познакомил Марину и Леона режиссер Андрей Тарковский, который был пациентом Шварценберга. Профессор лечил тогда от рака маму и сестру Марины Влади. Актриса была под профессиональным наблюдением во время жесточайшей депрессии после смерти Высоцкого. К тому времени, по стечению обстоятельств доктор ушел из семьи, оставив жене и сыну свой дом. Марина прожила вместе с заботливым мужем-врачом 23 года. И в октябре 2003 профессор умирает от рака печени.

Марина Влади снялась в 99 фильмах, в том числе с такими выдающимися актерами, как Марчелло Мастроянни, Жан Габен, Клод Брассер.

Но на карьере киноактрисы она не остановилась: Марина стала и эстрадной певицей, и писательницей. Свою первую книгу Влади посвятила Владимиру Высоцкому - "Владимир или Прерванный полет".

За ней последовала другая - "24 кадра в секунду". В этой книге Влади рассказывает о своей карьере, о любви и о невзгодах, которые она пережила. В первую очередь, "24 кадра" - это гимн актерской профессии, своего рода летопись кино ХХ века.

Теперь Марина Влади известна не только как актриса-колдунья, жена и муза великого поэта-певца Владимира Высоцкого, но и как прозаик, автор семи романов, удивительно искренних и трогательных. "Мой вишневый сад" - ее шестая книга, в которой Влади обращается к истории России, рассказанной через образы Чехова и судьбу ее собственной семьи.

В 2005 году Марина пишет "Путешествие Сергея Ивановича", ставшее - эхом афганской войны, история молоденького солдата, прошедшего через ад и вернувшегося к себе домой, в белорусское Полесье - измученным, но живым.

Маринка, слушай, милая Маринка,

Загадочная, как жилище инка,

Идем со мной! Куда-нибудь идем,-

Мне все равно куда, но мы найдем!

Поэт - а слово долго не стареет -

Сказал: "Россия, Лета, Лорелея",-

Россия - ты, и Лета, где мечты.

Но Лорелея - нет! Ты - это ты!

Высоцкий был прав - и сейчас Мария Влади, идя сквозь бурную, иногда ужасно несправедливую, но безумно интересную жизнь, остается собой.

Он не мог считаться композитором, не окончив консерваторию. Не мог называться стихотворцем, не имея диплома литературного института. Но он был и остается Великим Русским Поэтом, познавшим и великие муки, и святую любовь

Самый известный в СССР человек Владимир Высоцкий сидел на полу своей квартиры и грустно разглядывал три пластинки, бережно разложенные на ковре. На третьей две первые песни с каждой стороны записаны по-французски. Все три пластинки изданы в Париже… Это его совместная работа с женой Мариной Влади.

Всемирно известная французская актриса русского происхождения стала для Владимира Высоцкого не только любимой и беззаветно любящей женщиной, она была первым в его жизни и при его жизни человеком, безоговорочно признавшим тогда еще молодого, но уже скандально-легендарного актера гениальным поэтом.

Явление героя.

Однажды Владимир Высоцкий, как и все в СССР, посмотрел французский фильм «Колдунья» по повести Куприна «Олеся». Как и многих мужчин всего мира, его покорила исполнительница главной роли – 15-летняя Марина Влади. В 1965 году Высоцкий узнал, что Влади приехала в Москву. Он пытается встретиться с ней, но безуспешно. По нескольку раз в день он ходит в кино смотреть хронику, чтобы полюбоваться ею с экрана. Увидеть Марину Влади живьем Высоцкий больше не надеялся. Зато ее имя впервые появляется в тексте его шутливой песенки «Бал-маскарад», которую с удовольствием разучат наизусть сыновья актрисы, которых та привезла отдохнуть и изучить русский язык в пионерский лагерь для детей работников «Мосфильма».

Нужно отметить, что если бы не популярность театра на Таганке, то возможность встречи Высоцкого и Влади сводилась бы к нулю. Высоцкий, никогда не имевший никаких официальных актерских регалий, не удостаивался чести быть приглашенным на протокольные встречи заезжих в СССР иностранных знаменитостей. Зато в театр на Таганке звезд водили как на одно из самых экзотических проявлений русской культуры. И когда Влади снова приехала в Москву на кинофестиваль, ее приятель Макс Лион, московский корреспондент «Юманите», пригласил актрису в Любимовский театр на репетицию спектакля «Пугачев» по Есенину.

Собственно, Влади объяснили, что дело даже не в режиссуре Любимова, а в исполнителе роли Хлопуши – молодом актере Высоцком. Потрясенная рвущимся в цепях атлетом-великаном с громовым, рычащим голосом, французская актриса аплодирует Высоцкому стоя и принимает приглашение поужинать в ресторане с участниками спектакля. Высоцкий придет в ресторан не сразу. А она, окруженная восхищенными поклонниками, рассказывает о своей артистической карьере на русском языке, на котором не говорила с шести лет, и ждет, когда же появится тот удивительный актер.

Она улавливает мгновенно, когда в ресторан входит плохо одетый молодой человек непримечательной наружности. Двухдневная щетина, ввалившиеся от усталости щеки, рост – ниже среднего. Внимание Влади привлекают яростно сияющие серые глаза – это все, что роднит вошедшего с красавцем-великаном из «Пугачева». Высоцкий берет ее руку, долго держит, потом, галантно склонившись, целует, садится напротив и не сводит с Марины глаз, не ест и не пьет. Потом она всегда будет восхищаться его ладной фигурой и натренированным по образцу античных статуй телом, хотя даже без каблуков она выше его ростом. Но тогда, в те первые минуты их встречи, в его долгом, почти ритуальном молчании она испытает магнетическую силу его взгляда. А он, справившись с любовным оцепенением, властно произнесет первую фразу:

– Наконец-то я встретил вас.

Странно, но привыкшая к самым бурным излияниям любви звездная красавица смущена настолько, что едва выдавливает из себя пару банальных комплиментов по поводу его актерской игры. Вечер продолжается в гостях у Макса Лиона. Высоцкий сидит у ног Влади и поет. Он говорит, что самая большая в его жизни страсть это… поэзия, а затем без всякого логического предисловия признается Марине в любви. От волнения она не успевает подобрать слова для отказа на предложение «увидеться завтра».

Они танцуют в баре гостиницы «Москва». Чтобы рассказать ей на ушко о своей безумной любви, Высоцкий становится на цыпочки. Влади сопротивляется: у нее трое детей, воспитание которых и так тяжело совмещать с работой в кино, она приехала в Москву всего на несколько дней, и, главное, она живет в другой стране. Высоцкий парирует, что и у него дети, и семья, и работа в театре, но все-равно Марина станет его женой. Тогда она приводит последний на ее взгляд весомый аргумент: «Я в тебя не влюблена!» Но для Высоцкого это неубедительно: «Неважно, – отвечает он, – я смогу тебе понравиться».

Через несколько дней в Париже она начнет тосковать, тщетно пытаясь найти этому причину, пока однажды не прозвенит телефон. Она услышит в телефонной трубке его хрипловато-бархатный тембр и русскую речь.

Его голос напомнит ей голос отца, которого она боготворила и который умер, когда ей было 13. Она вдруг обратит внимание на то, что у ее русского отца и у нового русского знакомого одно имя – Владимир. И все эти нахлынувшие и смешавшиеся воспоминания и предчувствия заставят ее рыдать, как только она положит телефонную трубку. «Ты влюблена, моя девочка», – скажет ей мама. Но даже в тот момент Влади вслух будет убеждать маму и себя, что слезы и тоска – результат усталости…

Виза на любовь. Марина Влади знает, что скоро она вернется в Москву. У нее подписан контракт с режиссером Сергеем Юткевичем на участие в его фильме «Сюжет для небольшого рассказа». Съемки рассчитаны почти на год. Марина приезжает с тремя своими сыновьями и мамой, которая 50 лет не была в России. Два месяца ей приходится ждать Высоцкого, который снимается в Сибири в фильме «Хозяин тайги». В один из вечеров он появляется на пороге ее номера в гостинице «Советская», представляется маме и сжимает Марину в объятиях. «Какой милый молодой человек», – говорит мама актрисы. На следующий день они едут в Подмосковье, где в пионерском лагере отдыхают ее сыновья. Высоцкий так подружится с ними, что в самых драматических ситуациях мальчики будут его адвокатами перед мамой, а став взрослыми, будут защищать его имя и память наперекор всему…

Марина снимается в роли возлюбленной Чехова Лики Мизиновой. Высоцкий навещает ее на съемочной площадке. По воскресеньям они вдвоем отдыхают в живописном местечке на берегу реки. Высоцкий читает Марине написанную под впечатлениями Сибири «Баньку по-белому» и первые строфы «Охоты на волков». С тех пор она всегда будет его первым слушателем. Летние вечера влюбленные проводят в кругу друзей: Васи Аксенова и Беллы Ахмадуллиной. Высоцкий ведет себя сдержанно, но ухаживает все настойчивее. Однажды осенью Марина сама попросит друзей оставить их одних в доме. Они выйдут из этого дома только на третий день…

В Москве Марину ждет неприятный сюрприз: дежурная в гостинице гневно требует выпроводить Высоцкого из номера в 23 часа. Высоцкий и Влади переезжают в квартиру его мамы Нины Максимовны. Марина в свои свободные дни, пока Высоцкий на репетициях в театре, учится бегать по магазинам и рынкам, стоять на холоде в очередях. Она готовит и убирает, как миллионы советских жен. У Высоцкого много знакомых директоров магазинов, которые оставляют ему всевозможные дефициты: парное мясо, свежие фрукты. Все эти сокровища он приносит только для нее. Сам он ест мало, ему все равно, что у него в тарелке. После четырехчасовых спектаклей он прибегает домой, чтобы сесть за письменный столик между окном и кроватью и сочинять всю ночь, а под утро разбудить Марину, чтобы поделиться написанным. Это одни из самых счастливых минут ее жизни. Она восхищается, как удается ему находить слова в точном порядке, без единого исправления. «Так выходит – вот и все», – отвечает поэт.

Власти на роман Высоцкого и французской кинозвезды смотрели снисходительно. Съемки у Юткевича подходили к концу, и официального повода вернуться в СССР у Марины не было. Нужно отдать должное изобретательности Влади. Она исхитрялась не только получать визы как туристка, но и продлевать их на основании мифических кинопроб, которые никогда не станут сыгранными ролями. Кроме того, Марина Влади стала членом Коммунистической Партии Франции. Этот факт окажет воздействие на работников советского ОВИРА, более чем вся ее мировая слава. Благодаря сердечности начальника всемогущего ОВИРА Высоцкому и Влади дают разрешение на брак. Теперь она сможет законно проживать на его жилплощади. Во время прежних ее приездов в Москву Влади в обмен на визу давали жесткое указание – проживать в забронированном для нее номере гостиницы…

…Все равно я отсюда тебя заберу. Им едва исполнилось по 30. У каждого из них за плечами по два брака и на двоих – пятеро детей. В день своей свадьбы они оделись в водолазки: он – в голубую, она – в бежевую. С двумя свидетелями, Севой Абдуловым и Максом Лионом, отправились на такси в загс. С раннего утра в малюсенькой комнатушке приятельницы-певицы, уехавшей на гастроли, Марина делает перестановку мебели, чтобы четыре человека могли перемещаться в крошечном пространстве, и готовит свадебное угощение. Кушанье сгорает на электроплитке. Сразу из загса молодожены отбывают в Одессу. Счастливый Высоцкий не выпускает из рук драгоценное свидетельство о браке и ведет себя очень загадочно: у него приготовлен для Марины потрясающий сюрприз. Все станет ясно в Одессе.

Подарок Высоцкого – свадебное путешествие на роскошном теплоходе «Грузия». Капитан отводит им лучшую каюту, уставленную цветами, фруктами и бутылками грузинского вина. Не каюта, а настоящая квартира, целиком обтянутая голубым бархатом. Она благодарно ловит его вопросительный взгляд: «Понравилось ли?» Ведь Марине доводилось бывать и во дворцах. Но она ослеплена... Вместе они хохочут от счастья. В их честь на теплоходе устраивают настоящее пиршество со свежей икрой, мясом огромного краба и иными найвкуснейшими дарами моря. Их так принимают, потому что весь экипаж «Грузии» обожает Высоцкого, а капитан и руководитель экипажа – его верные друзья на всю жизнь. Высоцкий на ходу сочиняет стихотворение-тост во славу великолепного лайнера, которому выпала честь носить во чреве его любимую женщину, законную жену. Наевшись, они устраиваются на мостике подышать морским воздухом и улыбнуться ночному небу. Их убаюкивает рокот мотора и шорох волн…

Потом они побывают на многих морях и землях, но то первое свадебное путешествие по морю к берегам Грузии они всегда будут считать самым счастливым за все 13 лет, отведенные им Господом на Земную любовь.

И четыре страны предо мной расстелили дороги. Она мечтала показать ему Париж. Он мечтал увидеть свободный мир, где можно жить без цензуры, без страха, что запретят концерт или спектакль. Шесть лет они набирались смелости, чтобы подать прошение на визу для Высоцкого во Францию. Это был розыгрыш самой рискованной карты в их жизни. Если бы в КГБ отказали, мечту можно было бы похоронить навсегда. Однажды утром происходит невероятное: в дверях их квартиры появляется офицер с новеньким заграничным паспортом, на котором еще не просохли чернила, то есть сам представитель грозного КГБ принес Высоцкому визу и паспорт, что называется, в зубах. Такое могло случиться только по прямому указанию «всевышнего». Позже выяснится, что «добро» на заграничное путешествие «одиозному» Высоцкому действительно дал сам Брежнев. Что в тот момент руководило решением всемогущего генсека, остается загадкой по сей день, потому что даже приятельские отношения Влади с высшими дипломатическими чинами не дают объяснения внезапному благодушию правителя, при котором не было опубликовано ни одной строчки Высоцкого-поэта…

Когда на горизонте замаячила государственная граница, Высоцкий замолчал, пальцы сцепленных рук побелели. Марина прокручивала в уме самые страшные варианты: их не выпускают, Высоцкого арестовывают, а она под воротами тюрьмы объявляет голодовку. Они курят сигарету за сигаретой – в машине уже нечем дышать. Жуткий туман рассеивается, когда они видят вокруг счастливые улыбки работников погранзаставы. В лице этих замечательных людей ему радуется весь мир, от Варшавы и Парижа до США и Латинской Америки. На его концерте в Европе будет плакать великий Питер Брук, а на закрытой вечеринке в Голливуде Лайза Миннелли будет кричать Высоцкому: «Потрясающе! Невероятно!» И закованные в надменный лоск и бриллианты голливудские звезды почтут за честь обнять русского актера и искренне пожать ему руку. А Марина будет сиять от гордости за мужа, как и в тот первый день, когда, гуляя с Высоцким по вечерней Москве, услышала его родной голос, рвущийся сквозь раскрытые окна со скрипящих магнитофонных лент.

Там же в Америке Высоцкий и Влади будут приглашены на обед к Иосифу Бродскому. В своей битком забитой книгами квартирке Бродский готовит для дорогих гостей изысканное угощение в восточном стиле. Высоцкий заметно нервничает, ведь для него признание Бродского – это посвящение в сан Поэта, и его мнение весомей всех официальных литературных инстанций. Иосиф Бродский пишет посвящение Высоцкому на своем последнем сборнике стихов. Это сокровище Высоцкий, с восторгом ребенка, будет всегда показывать своим гостям, а потом бережно ставить на самое почетное место на книжной полке – рядом с его любимым Пушкиным.

Прощание с Гамлетом. Эту премьеру всю жизнь будет вызывать ее измученная вечной разлукой память. Последние слова смертельно раненого Гамлета: «Дальнейшее – молчание». Еще какое-то время потрясенные зрители будут сидеть, не двинувшись с места, в полной тишине… Он – раздет до пояса. Он подрагивает, словно лошадь, загнанная на скачке. Он осунулся и похудел на несколько килограммов. Он сможет подняться только через несколько минут, в полной темноте, которой завершился спектакль. Так играть Гамлета – до изнеможения, пота, потери сил – он будет все 10 лет. Только однажды он не появится в глубине сцены с гитарой в руках. Зрители сохранят билеты на этот несостоявшийся спектакль, как священную реликвию…

11 июля 1980 года он уезжал в Москву, она – оставалась в Париже. Он берет рекламную открытку и пишет между строк стихи. «Подари мне их», – говорит она. «Здесь неразборчиво. Я вышлю тебе их телеграммой. Она плачет. Он говорит: «Не плачь, еще не время». Они едут в аэропорт. «Береги себя», – просит она. Последний поцелуй, и она гладит его по небритой щеке. Затем эскалатор уносит его вверх. Он машет ей на прощание рукой.

Телефонный разговор 23 июля:

– Я завязал. У меня билет и виза на 29. Скажи, ты еще примешь меня?

– Приезжай. Я всегда тебя жду.

– Спасибо, любимая.

25 июля, 4 утра. Она просыпается в поту, зажигает свет, садится на кровати. Звонит телефон. Чужой голос: «Володя умер».

28 июля. Траурная музыка наполняет зал театра на Таганке. Сцена затянута в черный бархат. Он лежит в белом свете прожекторов. Она берет за руку его бывшую жену, и они садятся рядом с его сыновьями. На улице людское море разлилось на многие километры. Над Москвой кружит его голос – это убитые горем люди включили сотни магнитофонов. Ни пресса, ни радио ничего не сообщили, кроме «Вечерки», в которой всего четыре строчки.

После похорон она, разбирая его архив, так и не нашла ту последнюю открытку. Это был единственный потерянный черновик за всю его короткую жизнь. Последние написанные строчки. К счастью, сохранилась обещанная тогда телеграмма.

…Мне меньше полувека – сорок с лишним –

Я жив, тобой и Господом храним.

Мне есть что спеть, представ перед Всевышним,

Мне есть чем оправдаться перед ним.

Ольга Кипнис

Viva

©Кроссворд-Кафе

2002-2009 dilet@narod.ru

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Владимиру Высоцкому

--------------------------------------------------------------------------------

Белла Ахмадулина Андрей Вознесенский Александр Городницкий Римма Казакова Игорь Кохановский Владимир Макаров

--------------------------------------------------------------------------------

Белла Ахмадулина

* * *

Твой случай таков, что мужи этих мест и предместий

Белее Офелии бродят с безумьем во взоре.

Нам, виды видавшим, ответствуй, как деве прелестной,

Так - быть? Или как? Что решил ты в своем Эльсиноре?

Пусть каждый в своем Эльсиноре решает, как может.

Дарующий радость, ты щедрый даритель страданья.

Но Дании всякой, нам данной, тот славу умножит,

Кто подданных душу возвысит до слез, до рыданья.

Спасение в том, что сумели собраться на площадь

Не сборищем сброда, бегущим глазеть на Нерона,

А стройным собором собратьев, отринувших пошлость.

Народ невредим, если боль о певце - всенародна.

Народ, народившись, - не неуч, он ныне и присно -

Не слушатель вздора и не покупатель вещицы.

Певца обожая - расплачемся. Доблестна тризна.

Ведь быть или не быть - вот вопрос.

Как нам быть. Не взыщите.

Хвалю и люблю не отвергшего гибельной чаши.

В обнимку уходим - все дальше, все выше и чище.

Не скаредны мы, и сердца разбиваются наши.

Лишь так справедливо. Ведь, если не наши, то чьи же?

(Воспоминания Владимира Высоцкого.

Составитель А. Сафонов. Москва: "Советская Россия" 1989.)

Белла Ахмадулина

ТЕАТР

В. Высоцкому

Эта смерть не моя есть ущерб и зачет

жизни кровно-моей, лбом упершейся в стену.

Но когда свои лампы Театр возожжет

и погасит - Трагедия выйдет на сцену.

Вдруг не поздно сокрыться в заочность кулис?

Не пойду! Спрячу голову в бархатной щели.

Обреченных капризников тщетный каприз -

вжаться,

вжиться в укромность - вина неужели?

Дайте выжить. Чрезмерен сей скорбный сюжет.

Я не помню из роли ни жеста, ни слова.

Но смеется суфлер, вседержатель судеб:

говори: все я помню, я здесь, я готова.

Говорю: я готова. Я помню. Я здесь.

Сущ и слышим тот голос, что мне подыграет.

Средь безумья, нет, средь слабоумья злодейств

здраво мыслит один: умирающий Гамлет.

Донесется вослед: не с ума ли сошед

Тот, кто жизнь возлюбил

да забыл про живучесть.

Дай, Театр, доиграть благородный сюжет,

бледноликий партер повергающий в ужас.

(Bella Akhmadulina. The Garden. New and selected poetry and prose.

Ed., transl. by F.D.Reeve. New York: Henry Holt and Co., 1990.)

Римма Казакова

ЗАПОЗДАЛОЕ ЗАКЛИНАНИЕ

Памяти Владимира Высоцкого

Какие песни ни пропеты,

лишь ими дни не исчисляй.

Не исчезай с лица планеты,

прошу тебя, не исчезай!

Ты жил не зря, ты много сделал,

но нежно, неутешно жаль

живой души, живого тела!

Прошу тебя, не исчезай!

Не только - нотою упрямой

захлестывая мир и зал,-

как для любимой, как для мамы,

жив, во плоти - не исчезай!

Оправдывай хулу, наветы,

озорничай, дури, базарь

и лишь с лица своей планеты,

прошу тебя, не исчезай.

Горячкой глаз, парком дыханья,-

даритель правды, маг тепла,-

с Таганки, из любых компаний

не исчезай, прошу тебя!

В календаре не смею метить

твою посмертную зарю.

Мне говорят: исчез в бессмертье.

- Не исчезай!- я говорю.

А ты, что пел, как жил, нелживо,

смеешься: мол, себя не жаль...

И говоришь всему, что живо,

и мне, как всем:- Не исчезай!...

(Воспоминания Владимира Высоцкого.

Составитель А. Сафонов. Москва: "Советская Россия" 1989.)

Андрей Вознесенский

По людскому обычаю на сороковой день после смерти я написал строки, ему посвященные:

Наверно, ты скоро забудешь,

как жил на краткой земле. Ход времени не разбудит

оборванный крик шансонье.

Несут тебе свечки по хляби.

И дождик их тушит, стуча.

На каждую свечку - по капле.

На каждую каплю - свеча.

(Воспоминания Владимира Высоцкого.

Составитель А. Сафонов. Москва: "Советская Россия" 1989.)

Андрей Вознесенский

ПАМЯТИ ВЛАДИМИРА ВЫСОЦКОГО

Не называйте его бардом.

Он был поэтом по природе.

Меньшого потеряли брата -

Всенародного Володю.

Остались улицы Высоцкого,

Осталось племя в Леви-страус,

От Черного и до Охотского

Страна неспетая осталась.

Вокруг тебя за свежим дерном

Растет толпа вечно живая.

Ты так хотел, чтоб не актером -

Чтобы поэтом называли.

Правее входа на Ваганьково

Могила вырыта вакантная.

Покрыла Гамлета таганского

Землей есенинской лопата.

Дождь тушит свечи восковые...

Все, что осталось от Высоцкого,

Магнитофонной расфасовкою

Уносят, как бинты живые.

Ты жил, играл и пел с усмешкой,

Любовь российская и рана.

Ты в черной рамке не уместишься.

Тесны тебе людские рамки.

С какою страшной перегрузкой

Ты пел Хлопушу и Шекспира -

Ты говорил о нашем, русском,

Так, что щемило и щепило!

Писцы останутся писцами

В бумагах тленных и мелованных.

Певцы останутся певцами

В народном вздохе миллионном...

(Воспоминания Владимира Высоцкого.

Составитель А. Сафонов. Москва: "Советская Россия" 1989.)

Aлександр Городницкий

* * *

Погиб поэт. Так умирает Гамлет,

Опробованный ядом и клинком.

Погиб поэт, а мы вот живы - нам ли

Судить о нем, как встарь, обиняком?

Его словами мелкими не троньте:

Что ваши сплетни суетные все?

Судьба поэта - умирать на фронте,

Мечтая о нейтральной полосе.

Где прежние его единоверцы,

Надежные и близкие друзья?

Погиб поэт - не выдержало сердце,-

Ему и было выдержать нельзя.

Толкуют громко плуты и невежды

Над лопнувшей гитарною струной.

Погиб поэт, и нет уже надежды,

Что это просто слух очередной.

Теперь от популярности дурацкой

Ушел он за иные рубежи.

Тревожным сном он спит в могиле братской,

Где русская поэзия лежит.

Своей былинной не растратив силы,

Умолк поэт, набравши в рот воды,

И голос потерявшая Россия

Не замечает собственной беды.

А на дворе - осенние капели

И наших судеб тлеющая нить.

Но сколько песен все бы мы ни пели,

Его нам одного - не заменить.

30 июля 1980 г.

(Воспоминания Владимира Высоцкого.

Составитель А. Сафонов. Москва: "Советская Россия" 1989.)

Владимир Макаров

* * *

Мой тезка знаменитый,

Мой ровесник,

Не завели историю болезни,

И медицине не предъявит иска,

Диагноз твой -

"Гипертрофия риска".

Но нету и в каноне Авиценны

Диагноза того у медицины.

Гипертрофия риска -

На театре,

На теле-, на магнитофонной ленте,

Груженной скальною породой "Татрой"

Ты мчался, свирепея, по столетью.

Мне говорили о тебе в Пицунде

Грузины - ты играл им на гитаре.

Похлеще времени нас песни старят,

Поскольку счет идет не на секунды.

Не отгорела красная калина,

Не отошли от смерти шукшинской,

Еще один мужик страну покинул

С диагнозом

"Гипертрофия риска".

Теперь в цене упала позолота,

И экономней тратятся румяна.

Кто людям смог помочь

Хоть на йоту,

Того запомнят

И еще вспомянут.

Вновь

К югу - К дюку, к облетевшим кленам

Уходят без задержки самолеты.

...Щит рыцарства,

Что в патине зеленой,

Ты хоть чуть-чуть

Отчистил от налета...

(Воспоминания Владимира Высоцкого.

Составитель А. Сафонов. Москва: "Советская Россия" 1989.)

Игорь Кохановский

* * *

Жил артист, жил поэт, жил певец среди нас,

он играл, он писал, он нам пел - он угас,

он угас, как свеча на ветру,

сон пришел - он уснул поутру,

сон пришел не к добру -

он уснул навсегда в этот раз.

Жил артист, жил поэт, жил певец - шумно жил,

жил, как пел свою песнь изо всех своих сил,

и хрипел в микрофон его бас,

и струна у гитары рвалась,

не рвалась только связь

между нами и ним, не рвалась.

Жил артист, жил поэт, жил певец - песней жил,

душу всю, сердце все в эту песнь он вложил.

И ушла его песня в народ,

словно Як-истребитель на взлет,

и не смог гололед

помешать ей, не смог гололед.

Жил артист, жил поэт, жил певец наших дней,

не сумел он сдержать бег упрямых коней,

что его по земле так несли,

как нести только кони могли

нашей русской земли,

удивительной русской земли.

(Воспоминания Владимира Высоцкого.

Составитель А. Сафонов. Москва: "Советская Россия" 1989.)

Евгений Евтушенко

КИОСК ЗВУКОЗАПИСИ

Памяти В. Высоцкого

Бок о бок с шашлычной,

шипящей так сочно,

киоск звукозаписи

около Сочи.

И голос знакомый

с хрипинкой несется,

и наглая надпись:

"В продаже - Высоцкий".

Володя,

ах, как тебя вдруг полюбили

Со стереомагами

автомобили!

Толкнут

прошашлыченным пальцем кассету,

И пой,

даже если тебя уже нету.

Торгаш тебя ставит

в игрушечке-"Ладе"

Со шлюхой,

измазанной в шоколаде,

и цедит,

чтоб не задремать за рулем:

"А ну-ка Высоцкого мы крутанем!"

Володя,

как страшно

меж адом и раем

крутиться для тех,

кого мы презираем!

Но, к нашему счастью,

магнитофоны

Не выкрадут

наши предсмертные стоны.

Ты пел для студентов Москвы

и Нью-Йорка,

Для части планеты,

чье имя - "галерка".

И ты к приискателям

на вертолете

Спускался и пел у костров на болоте.

Ты был полу-Гамлет и полу-Челкаш.

Тебя торгаши не отнимут.

Ты наш...

Тебя хоронили, как будто ты гений.

Кто - гений эпохи. Кто - гений мгновений.

Ты - бедный наш гений семидесятых

И бедными гениями небогатых.

Для нас Окуджава

был Чехов с гитарой.

Ты - Зощенко песни

с есенинкой ярой,

И в песнях твоих,

раздирающих душу,

Есть что-то

от сиплого хрипа Хлопуши!

...Киоск звукозаписи

около пляжа.

Жизнь кончилась.

И началась распродажа.

(Евгений Евтушенко. Мое самое-самое.

Москва, Изд-во АО "ХГС" 1995.)

--------------------------------------------------------------------------------

Ссылка на комментарий
Поделиться на других сайтах

Создайте аккаунт или авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий

Комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи

Создать аккаунт

Зарегистрировать новый аккаунт в нашем сообществе. Это несложно!

Зарегистрировать новый аккаунт

Войти

Есть аккаунт? Войти.

Войти
  • Недавно просматривали   0 пользователей

    • Ни один зарегистрированный пользователь не просматривает эту страницу.
×
×
  • Создать...