Art

Рубенс написал несколько картин, на которых представлены сцены. Согласно мнению большинства специалистов, хранящаяся сегодня в Мюнхене «Охота на львов» — наилучшая работа этой серии. Невероятные ракурсы фигур, мощное движение, грозные звери — в этой сцене нет победителей, поскольку тяжелое дыхание Смерти, похоже, ощущает за своей спиной каждый персонаж. Картины Рубенса на охотничьи темы будут многократно копироваться и использоваться как образец для собственных работ многими мастерами последующих поколений — к примеру, Эженом Делакруа (1798-1863), который называл Рубенса «Гомером живописи». Ни у кого из предшественников Рубенса мы не видели хищников — львов, волков или леопардов — в столь неожиданных и трудных для исполнения и восприятия позах. Подобное изображение явилось новаторством живописца и восхитило его современников. Он создал тип идеального коня — с узкой головой, широким крупом, нервными ногами, длинной развевающейся гривой, с хвостом, похожим на султан, с трепещущими ноздрями и огненным взглядом. Это стихия первозданного хаоса, подчиненная безупречно организованной композиции, которая построена по диагонали, эллипсу, спирали, на контрастах темных и светлых силуэтов, цветовых сочетаний и пятен, потоков света и затененных живописных масс, сложной игре ритмических созвучий. Это не изображение битвы, а представление движения.

Самое великое творение Рафаэля - "Сикстинская мадонна" (так названная по имени монастыря, для которого был написан этот алтарный образ). "Сикстинская мадонна" уже давно составляет для европейца "такой же культ, как для араба чёрный камень в Мекке". Рафаэль, однажды заснув с мыслью о Мадонне, неожиданно вскочил, “Она здесь!” - закричал он, указав на полотно, и начертил первый рисунок. Это не картина, а ведение: чем дольше смотришь, тем живее уверяешься, что перед тобою что-то неестественное происходит. Это не обман воображения - это душа живописца, передавшая холсту то чудо, которое совершилось в душе мастера. В Богоматери, идущей по небесам, будто нет никакого движения, но чем более смотришь на неё, тем более кажется, что она приближается. На лице нет выражения понятного, имеющего определённое имя, но оно таинственно соединяет, всё: спокойствие, чистоту, величие и даже чувство, уже перешедшее за границу земного. В глазах её есть какая-то глубокая, чудесная темнота, в них есть взор, никуда не устремлённый, но как будто видящий необъятное. Руки её смиренно и свободно служат престолом Иисусу. Да, и в самом деле, Богоматерь одушевлённый престол божий, чувствующий величие сына. И он, как царь земли и неба, сидит на этом престоле. И в его глазах есть тот же никуда не устремленный взор; но эти глаза блистают как молнии, блистают тем вечным блеском, которого ничто не может произвести и изменить ничего не может. Одна рука младенца с могуществом вседержителя опёрлась на колено, другая как будто готова подняться и простереться над небом и землёю. Те, перед которыми совершается это видение, Святой Сикст и мученица Варвара, стоят также на небесах. Старик полон обожания мирного и счастливого, как святость, святая Варвара очаровательна своею красотою, она глядит на одного из ангелов, с которым как будто делится таинством мысли. Эта картина не реальность, а зрелище. Недаром же сам художник раздвинул перед зрителями на картине тяжёлый занавес. Зрелище, преображающее душу своей абсолютной гармонией, покоряющее и облагораживающее нас, то самое зрелище, которого жаждала и обрела, наконец, Италия Высокого Возрождения в мечте о лучшем мире. Великий ум Гете не только оценил Рафаэля, но и нашел меткое выражение для своей оценки: "Он творил всегда то, что другие только мечтали создать". Рафаэль показал этот идеал миру, всем нам и тем, кто придёт после нас.

Улыбка Джоконды ощущение силы — это органическое сочетание внутренней собранности и чувства личной свободы, духовная гармония человека, опирающегося на его сознание собственной значительности. И сама улыбка ее отнюдь не выражает превосходства или пренебрежения; она воспринимается как результат спокойной уверенности в себе и полноты самообладания».Отсутствие бровей и выбритый лоб, быть может, невольно усиливает странную загадочность в выражении её лица.. В улыбку „Джоконды“ вкладывали самые хитроумные и самые противоположные интерпретации. В ней хотели читать гордость и нежность, чувственность и кокетство, жестокость и скромность. Чудо Моны Лизы заключается именно в том, что она мыслит; что, находясь перед пожелтевшей, потрескавшейся доской, мы непреоборимо ощущаем присутствие существа, наделенного разумом, существа, с которым можно говорить и от которого можно ждать ответа».Леонардо в лице Моны Лизы удалось воспроизвести двоякий смысл её улыбки, обещание безграничной нежности и зловещей угрозы.

Статуя "Давид"уже современниками воспринималась как символ Флорентийской республики. Не случайно открытие статуи в 1504 году стало торжественным событием для всего города. В "Давиде" Микеланджело справился с очень трудной задачей - созданием из уже испорченного в XV веке мраморного блока (притом сложной формы) статуи. И справился блестяще. Широко известно высказывание Микеланджело, что в каждом камне заключена статуя, нужно только уметь убрать все лишнее и извлечь ее на свет. Так и в этой бесформенной глыбе мрамора скульптор сумел увидеть образ юноши-гиганта, настолько мужественного и сильного, что облик его может вселить всепобеждающую веру в человека. Микеланджело увидел в мраморе тело могучее и прекрасное, как тела античных героев, и душу столь же чистую и благородную. Это прекрасный юноша, обнаженный подобно античным статуям. Он стоит, твердо опираясь на правую ногу, слегка отставив левую. Расслабив тренированные мускулы, Давид готов через мгновение напрячь мускулы, чтобы взмахнуть пращой, зажатой в левой руке, и поразить Голиафа. Могучая голова с вьющимися волосами повернута влево, в сторону противника. Непреклонная воля чувствуется в юном прекрасном лице, оно не по-юношески гордое, властное. Вся меняющаяся гамма чувств тонко передана мастером. При кажущемся спокойствии героя не оставляет ощущение, что это штиль перед бурей. Предварительная работа скульптора свелась к созданию двух небольших, всего в несколько сантиметров, эскизов из воска. В них мастер только определил расположение основных масс статуи. Обычно скульптор делает модель в натуральную величину, чтобы было легче ее переводить в камень. Микеланджело почти не глядя на модель, сразу врезался в камень. Он рубил до тех пор, пока из каменного плена не освободились законченные части фигуры. Воистину нужно было обладать гениальностью Микеланджело, чтобы настолько точно почувствовать пропорции и гигантской фигуры. Микеланджело удалось вырубить Давида из каменного блока с такой точностью, что лишь на макушке да на спине осталось несколько едва заметных следов от резца первого неудачливого скульптора. Когда один из гонфалоньеров Пьер Содерини увидел работу Микеланджело, статуя ему очень понравилась, но когда он ее с разных сторон осмотрел, то сказал: "Нос у него, кажется мне, великоват". Приметив, что гонфалоньер стоит внизу гиганта и что зрение не позволяет ему увидеть по-настоящему, Микеланджело поднялся на мостки, устроенные на высоте плеч статуи, и, быстро схватив в левую руку резец и щепотку мраморной пыли, рассыпанной на досках мостков, стал, легонько взмахивая резцом, понемногу сбрасывать пыль, оставив нос в прежнем виде. Потом, взглянув вниз на гонфалоньера, стоявшего и глядевшего, сказал: "Теперь посмотрите"... "Теперь мне больше нравится, — ответил гонфалоньер, — вы придали больше жизни". Тогда спустился Микеланджело и про себя посмеялся над тем, как он удовлетворил желание правителя, сожалея о людях, которые, корча из себя знатоков, сами не знают, о чем говорят. Когда статую окончательно укрепили на месте, он снял с нее покрывало, и она отняла славу у всех статуй, современных и античных, греческих и римских.

Виктор Михайлович Васнецов – русский живописец, мастер фольклорной живописи. “Витязь на распутье” – одно из самых известных произведений Васнецова. Богатырь сидит на коне, склонив голову. На распутье только одна надпись: “Как прямо пойдешь, жизнь потеряешь…”, других надписей, как бывает в сказках, нет, да и дороги никакой нет. Трагичности и безысходности добавляют кости и черные вороны, кружащиеся вокруг. Что хотел сказать этим Васнецов? Может это былинный богатырь Святогор, погрязший в землю по легенде?